Под Грефом зашаталось кресло: Олигарх не уверен, что сохранит пост главы Сбербанка
Автор: Юрий Пронько,
журналист, лауреат Всероссийского конкурса деловой журналистики РCПП в номинации "Журналист года" (2011),
обладатель почетного диплома АРБ за достижения в области финансовой журналистики (2011),
обладатель почетного диплома Ассоциации региональных банков "Россия" в номинации "Журналист года" (2008)
Несмотря на беспрецедентную прибыль, которую получил Сбербанк России по итогам минувшего года, кресло под главой госбанка Германом Грефом серьёзным образом зашаталось. Причина – олигарх решил подмять под себя функции, которые находятся в исключительной компетенции государства.
Судя по предварительным данным, по итогам 2018 года «Сбер» получит рекордную прибыль, которая перешагнёт «астрономический порог» в 831 млрд руб. Прибыль по сравнению с 2017-м выросла на 11,1%. Кроме того, «Сбер» через свою «дочку» – «Сбербанк страхование жизни» – занял лидирующую позицию на российском страховом рынке. В 2018-м «дочка» собрала 181,5 млрд руб. премии, следует из данных ЦБ. Становится очевидным, что Греф и Ко становятся олигопольной структурой, которая не просто контролирует, но и устанавливает свои правила игры не только для финансового сектора, но и практически для всех отраслей российской экономики.
Если проанализировать кредитный портфель «Сбера», очевидным станет вывод о его росте. Так, розничный сегмент вырос на 25%, до 6,8 трлн руб., корпоративный – на 12,9%, до 14,3 трлн руб. Казалось бы, последнему факту стоит порадоваться, однако, по мнению большинства опрошенных российских промышленников и предпринимателей, высокие процентные ставки по кредитам являются ключевым сдерживающим фактором для инвестирования и развития бизнеса. Банковские ростовщики, в первую очередь «Сбер», который контролирует более 54% всего финансового рынка, жёстко диктуют условия по предоставляемым займам, а если заёмщик не справляется, то через рейдеров его бизнес попросту отбирается, а предприниматель оказывается в местах не столь отдалённых.
Предприятия не берут кредиты под такие высокие процентные ставки, себе дороже, а если берут, то заведомо оказываются в кабальном положении, – замечает академик РАН Сергей Глазьев. – В самой плохой ситуации оказываются предприятия, которые поверили государству и стали осуществлять крупномасштабные инвестиционные программы, привлекая заёмные средства. Мы разбирали компанию «Стальинвест», когда госбанк вместо того чтобы помогать предприятию, сокращает его кредитование. У него появляется прекрасная возможность озолотиться на отъёме активов данного предприятия. Залоговое рейдерство – отвратительнейшее явление, когда банки вместо того чтобы поддерживать своих заёмщиков, как это делается во всем мире, отбирают имущество у собственников, которые попадают в трудное положение временной неплатёжеспособности по вине самих банков.
Глазьев отмечает, что «банкротства стали почти поголовно криминальными – в том смысле, что нет финансовых оздоровлений». Предприятия идут с молотка.
″«Попробуйте, как независимый инвестор, зайти на какую-нибудь аукционную площадку, поучаствовать в конкурсе по распродаже обанкротившихся предприятий. Вам под разными предлогами не дадут поучаствовать в этом аукционе. Они стали инструментом в руках рейдеров», – подчеркивает экономист.
Именно подобный подход, помноженный на советы индийских сектантов, которых Греф постоянно приглашает читать лекции в своём корпоративном университете, позволили «Сберу» увеличить активы группы до 31,2 трлн руб. (+15,4% год к году). Общий же капитал составил 3,95 трлн руб. (+ 5,3%). Для других участников отечественного финансового рынка это заоблачные показатели.
С чем связан успех Грефа? С его уникально-гениальными способностями? Вовсе нет, главная и основная причина успеха – «тепличные условия», которые госбанку создал ЦБ. Именно политика «оздоровления», а на самом деле зачистка банковского сектора, которую проводит руководство Центробанка, и привели к многомиллиардным прибылям «Сбера». С рынка, во многом по надуманным обстоятельствам, были убраны (обанкрочены, отозваны лицензии, санированы) сотни кредитных учреждений. Да, среди них были криминальные «прачечные», но в массе своей всё-таки речь идёт о добросовестных банкирах. Более того, откровенный криминал долгие годы не замечался регулятором. Яркий пример – «ФК «Открытие», в отношении топ-менеджмента которого заведены сейчас уголовные дела, а колоссальные суммы (на спасение банка было потрачено более 1 трлн рублей – сумма беспрецедентная для финансового рынка) были выведены из России.
Но вернемся к Грефу. Этого олигарха, который уже давно стёр границу между личным кошельком и государственным бюджетом, всё устраивало в политике ЦБ. «Оздоровление» шло на пользу «Сберу» и его акционерам. Однако на Неглинной, где расположен головной офис государственного регулятора, медленно, через собственные ошибки, стали осознавать, какого «монстра» вырастили. За плотно закрытыми дверями началась «схватка бульдогов под ковром». Греф стал публично поучать главу Банка России Эльвиру Набиуллину. На Международном финансовом форуме в Петербурге в 2018 году ей пришлось его даже отчитать и заявить, что ранее «Вас устраивала политика Центробанка». Тогда многих удивила публичная «наглость» главы Сбербанка, однако это был только первый удар по основному акционеру (ЦБ принадлежит 50% плюс одна акция госбанка).
В концептуальном клинче ЦБ и «Сбер» сошлись вокруг т.н. цифровизации финансового сектора. По данным деловой прессы, серьёзные разногласия между олигархом Грефом и главой Центробанка Набиуллиной уже стали предметом обсуждения в «закрытом режиме» среди высокопоставленных чиновников правительства. ЦБ беспокоит и «раздражает» гиперактивность главы «Сбера». Там считают, что «наполеоновские планы» Грефа приведут к фактическому созданию монополии на отечественном финансовом рынке, от которой будут зависеть все остальные игроки. Сам Г. Греф призывал «не бороться с крупными игроками», такими, как «Сбер».
Так в чём же суть и причины конфликта между Набиуллиной и Грефом? Первая причина – заявление Сбербанка о том, что он выступает против подключения к системе быстрых межбанковских платежей, которую ЦБ запускает в тестовом режиме и собирается обязать работать через неё всех участников рынка. При этом у крупнейшего госбанка такая платформа уже есть, и на его долю приходится 94% всех розничных переводов. Таким образом, олигарх Греф пытается не просто занять рынок данных финансовых услуг, а полностью его закрепить за «Сбером». Более того, ЦБ резко негативно отнёсся к новостям об интересе Сбербанка к покупке крупного пакета акций «Яндекса». Если он объединится с этой платформой, у небольших банков вообще не останется никаких шансов, и сам ЦБ станет меньше Сбербанка по весу, сообщают источники, знакомые с ситуацией.
«Один игрок не должен быть равен всему государству или всему финансовому рынку. Мы когда-то жили в такой парадигме, это привело к плачевным последствиям. Когда у вас вообще нет никакого выбора, рано или поздно банк начинает навязывать то, что он считает нужным, а не дает то, что нужно именно вам», – заметила в интервью «Ведомостям» первый замглавы ЦБ России Ольга Скоробогатова.
″ Если в этом спарринге между Грефом и Набиуллиной одержит верх «Сбер», это будет означать искусственное создание ещё одной монополии. В силу размеров Сбербанка Греф и его кураторы смогут полностью контролировать и диктовать свои условия всему отечественному финансовому рынку, а значит, и каждому из нас. Ведь мы в ежедневном режиме осуществляем транзакции, переводы и платежи.
Если один игрок или два могут владеть всем платёжным пространством, то это тоже рабство, как и зарплатное, – отмечает госпожа Скоробогатова. – И оно даже опаснее. Ведь всё-таки платежи, особенно розничные, – это уже что-то повседневное, как чашка кофе по утрам.
Пока Набиуллиной удаётся сдерживать олигарха Грефа. Ранее Центробанк, ФАС и Минфин признали недопустимой практику взимания комиссий при внутрибанковских переводах вне зависимости от региона. Так, в Сбербанке внутрибанковский перевод между счетами, открытыми в разных регионах, обходится клиенту в 1%. Теперь, как уже заявил Греф, «Сбер» намерен отказаться от подобной практики.
И всё же очевидно, что противостояние между Набиуллиной и Грефом – итог непродуманной политики ЦБ по т.н. «оздоровлению» банковского сектора России. Неоднократно эксперты предупреждали главу Банка России, что уничтожение конкуренции ведёт к монополизации рынка. Уже сейчас можно говорить о том, что в стране создана олигополия, а значит, такие олигархи, как Греф, будут всеми доступными средствами пытаться её за собой закрепить. Набиуллина сама породила этого монстра. И он стал выходить из-под её контроля. Цель – получение сверхприбыли для своих кураторов и акционеров. Напомню, доля американских инвесторов в торгующихся на биржевых площадках «свободных» акциях «Сбера» достигла 40%. Финансовым воротилам из Великобритании принадлежит 29,5% акций крупнейшего российского банка.
Итого почти 70% «свободных» акций – у американцев и британцев, которые в ежедневном режиме грозят России новыми пакетами «адских» санкций. Известно, что в течение ближайших трёх лет госбанк намерен на эти цели направить более 1 триллиона рублей, или 18 млрд долларов. Сумма более чем серьёзная. Для сравнения, чтобы вы осознали порядок цифр, на исполнение всех поручений президента Путина, озвученных им в ежегодном послании Федеральному собранию 20 февраля, будет направлено 85 млрд рублей в 2019 году, порядка 145–151 млрд рублей в последующие годы. Об этом заявил первый вице-премьер, министр финансов России Антон Силуанов. На выплаты дивидендов акционерам, которые во многом обеспечены «мёртвой хваткой ростовщика», будет направлено более триллиона, а на исполнение поручений, которые имеют гигантское значение для граждан страны, – в районе 100 млрд рублей.
Очевидно, Греф заигрался. Да, сейчас Сбербанк – самая дорогая российская бизнес-структура. По своей капитализации госбанк превзошел крупнейшие промышленные компании России. И этот актив, которому ЦБ создал особые «тепличные» условия за счёт уничтожения конкуренции на отечественном финансовом рынке, наполовину уже принадлежит не России. Дальше – больше, главная цель Грефа – окончательная приватизация Сбербанка.
Полагаю, мы можем говорить о конструкции, когда Сбербанк, по своим очертаниям равный России, по сути, зацикливает на себе все опции, и дальше логично, что возникает вопрос, не приватизировать ли Сбербанк? То есть сначала банк становится мощнейшим скелетом страны, а потом оказывается в руках считанного количества людей, – заметил в интервью программе «Пронько. Экономика» Ян Арт, эксперт комитета Госдумы по финансовому рынку.
Греф не скрывает своего желания «прибрать» «Сбер», нет, не к своим рукам, он желает его передать в «надёжные руки» своих западных партнёров. Однако эти планы могут и не стать реальностью. Кресло под Грефом из-за его амбиций подмять под себя государство серьёзным образом зашаталось. Ранее он уже заявлял, что уходить из банка до окончания контракта не планирует, но у него есть два преемника, цитата, «на всякий случай». Полномочия Грефа истекают к декабрю этого года. Вопрос возможного завершения или продления полномочий нынешнего главы «Сбера» будет решён с акционерами крупнейшего российского банка через несколько месяцев. Как признался Герман Греф, у него
«не было времени поговорить с акционерами – с нашими основными акционерами – ЦБ России, а также миноритарными акционерами пока не было коммуникации. Но я надеюсь, что к концу года мы сможем понять ситуацию. Если акционеры продолжают видеть меня во главе Сбербанка, то мы можем обсуждать, сколько я ещё пробуду во главе Сбербанка и какие будут условия. Сейчас я не могу что-то заявлять со 100-процентной уверенностью, … контракт отражает позицию акционеров. Пока разговор с ними не закончен. Мы должны понимать, находимся ли мы на одной стороне, одинаково ли мы видим будущее и концепцию Сбербанка».
Хорошо, что глава ЦБ спохватилась и осознала всю степень опасности порождённого ею «монстра». Неплохо было бы Эльвире Сахипзадовне этот факт осознать раньше, но, как говорят в таких случаях, лучше поздно, чем никогда. Очевидно, что Греф нервничает. И этот факт не может не радовать.