ВС напомнил, что преюдициальность судебных решений не абсолютна

Как пояснил Суд, разрешение предшествующих споров по вопросу об исполнении сделки либо по вопросам, связанным с регистрацией прав и обременениями, не исключает возможности предъявления иска о недействительности этой сделки и ее условий.

По мнению одного из экспертов «АГ», ВС прямо запретил вольную трактовку норм о преюдиции и потребовал сопоставлять обстоятельства, уже установленные по предшествующим делам, с обстоятельствами, которые подлежат установлению в текущем деле. Другая отметила, что при новом рассмотрении дела судам надлежит ответить на вопрос: является ли договор залога недвижимого имущества, предусматривающий внесудебный порядок обращения взыскания на предмет залога, действительным в случае заключения его с физическим лицом – залогодателем.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ вынесла Определение № 41-КГ20-13-К4 по делу об оспаривании дополнительного соглашения к договору залога недвижимого имущества, заключенному между Сбербанком и гражданином – поручителем заемщика.

В декабре 2016 г. АО «Гефест-Ростов» получило трехгодичный кредит у ПАО «Сбербанк России» в размере 100 млн руб. под 14,18% годовых. Поручителем заемщика выступил  индивидуальный предприниматель Игорь Рожков, предоставив в залог Сбербанку находящиеся у него в собственности три земельных участка с 37 недвижимыми объектами стоимостью свыше 140 млн руб.

Спустя два дня стороны заключили дополнительное соглашение о внесудебном порядке обращения взыскания на заложенное имущество. По условиям соглашения, при неисполнении или ненадлежащем исполнении должником обеспеченного залогом обязательства по кредитному договору залогодержатель мог оставить имущество за собой с зачетом покупной цены в счет требований залогодателя к должнику либо путем продажи этого имущества третьему лицу без проведения торгов.

28 декабря 2018 г. Сбербанк уступил ООО «Вега» все права кредитора по отношению к заемщику, в том числе право требования задолженности в размере около 61,5 млн руб. В дальнейшем заложенное имущество было реализовано залогодержателем в счет суммы требований к должнику. Игорь Рожков пытался оспорить обращение взыскания в судебном порядке, но сделать это ему не удалось.

Впоследствии Игорь Рожков обратился в суд с иском к ООО «Вега» о признании недействительным (ничтожным) дополнительного соглашения к договору залога недвижимого имущества. По мнению истца, такое соглашение не могло быть заключено с ним как с физическим лицом.

Суд первой инстанции удовлетворил требования, указав, что спорное допсоглашение о внесудебном порядке обращения взыскания на заложенное имущество является ничтожным, поскольку заключалось с Рожковым как с физическим лицом, а не в рамках предпринимательской деятельности.

Тем не менее апелляция и кассация не согласились с нижестоящей инстанцией и отменили ее решение, отказав в удовлетворении иска. Они сочли, что действия ООО «Вега» по обращению взыскания на заложенное имущество истца не были признаны незаконными вступившими в законную силу решениями суда об отказе в удовлетворении требований Рожкова к ПАО «Сбербанк России» о прекращении взыскания на предмет залога и прекращении обременения в виде ипотеки. Кроме того, апелляция добавила, что дополнительное соглашение также не было признано недействительным.

В связи с этим Игорь Рожков обратился с кассационной жалобой в Верховный Суд РФ, Судебная коллегия по гражданским делам которого согласилась с его доводами.

После анализа норм ГПК РФ и Закона об ипотеке высшая судебная инстанция отметила, что апелляции следовало установить, заключил ли Рожков дополнительное соглашение к договору залога как физическое лицо, на что ссылался он сам, или как ИП, о чем утверждали ответчик и Сбербанк. В зависимости от установленных обстоятельств следовало разрешить вопрос о том, соответствует ли эта сделка закону или нет, а если не соответствует, то является ли она оспоримой или ничтожной.

«Вместо этого суд апелляционной инстанции сослался лишь на наличие предыдущих судебных постановлений по спору между теми же сторонами и на положения ч. 2 ст. 61 ГПК РФ о том, что обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица. При этом суд апелляционной инстанции не указал, какие именно факты, установленные предыдущими решениями суда, он имеет в виду», – отмечено в определении Суда.

Верховный Суд добавил, что заявитель ссылался на то, что назваными судебными постановлениями не давалась оценка действительности или недействительности дополнительного соглашения, в то время как ответчик и третье лицо утверждали об обратном. Тем не менее апелляция не исследовала такие доводы при рассмотрении спора.

«Разрешение судом предшествующих споров по вопросу об исполнении сделки либо по вопросам, связанным с регистрацией прав и обременениями, само по себе не исключает возможности предъявления иска о недействительности этой сделки и ее условий. Такая возможность (с учетом положений ч. 2 ст. 61 ГПК РФ о преюдициальности ранее установленных решением суда фактов) вытекает из п. 2 ч. 4 ст. 392 ГПК РФ, согласно которому к новым обстоятельствам, влекущим пересмотр вступивших в законную силу судебных постановлений, относится признание вступившим в законную силу судебным постановлением суда общей юрисдикции или арбитражного суда недействительной сделки, повлекшей за собой принятие незаконного или необоснованного судебного постановления по данному делу», – заключил ВС и направил дело на новое рассмотрение в апелляцию.

Руководитель арбитражной практики АБ «Халимон и Партнеры» Игорь Ершов заметил, что в определении ВС РФ настаивает на буквальном толковании норм права, что не было сделано ни судом апелляционной инстанции, ни судом кассационной инстанции применительно к нормам ГК РФ о способах реализации залога.

По словам эксперта, в рассматриваемом деле высшая судебная инстанция выделила ряд важных проблем. «Во-первых, участие гражданина требует установления, действовал ли он при заключении договора и дополнительного соглашения в качестве физического лица или же как индивидуальный предприниматель. Это справедливое и основное замечание к вынесенным судебным актам, поскольку статус лица и возникшие отношения в настоящем случае определяют применимые нормы материального права о способах реализации залога. Во-вторых, разрешение первой проблемы позволит определить, действительны ли условия, устанавливающие способы реализации заложенного имущества и, как следствие, вид недействительности и ее правовые последствия», –  полагает Игорь Ершов.

В-третьих, по мнению эксперта, Судебная коллегия ВС РФ запрещает вольную трактовку норм о преюдиции и требует, прежде чем будет сделан вывод о таковой, сопоставлять обстоятельства, уже установленные по предшествующим делам, с обстоятельствами, которые подлежат установлению в текущем деле. «Следует признать, указанные проблемы, к сожалению, не носят характер проблем, требующих участия Верховного Суда РФ. Допущенные нижестоящими судами ошибки вызывают вопросы к квалификации судей, рассмотревших указанный спор», – подытожил юрист.

Партнер АБ «Бартолиус» Наталья Васильева отметила, что в рассматриваемом определении ВС РФ затронул три различных вопроса, два из которых процессуальные, а оставшийся касается материального права.

«Прежде всего, ВС РФ отметил, что суду апелляционной инстанции при установлении им ошибки суда первой инстанции при определении обстоятельств, имеющих значение для дела, надлежит поставить вопрос о представлении новых доказательств по делу, а также оказать содействие лицам, участвующим в деле, в собирании и истребовании доказательств», – указала она, пояснив, что это означает, что суд апелляционной инстанции обязан фактически перейти к рассмотрению дела по правилам суда первой инстанции с целью правильного определения обстоятельств дела.

Как отметила эксперт, это отличает арбитражный процесс от гражданского: в последнем действует закрепленная в практике презумпция процессуальной «слабости» граждан как непрофессиональных участников гражданского оборота, в том числе, зачастую, ограниченных в возможности обратиться к квалифицированной юридической помощи, что должно вести к более активной роли суда, что закреплено в том числе в п. 2 ст. 56 ГПК РФ, которая кардинальным образом отличается от п. 2 ст. 65 АПК РФ.

По мнению Натальи Васильевой, второе, на что указал ВС, с точки зрения процессуального права имеет универсальный характер и применимо как для гражданского процесса, так и для арбитражного процесса: «Речь идет о понятии презумпции (п. 2 ст. 69 АПК РФ и п. 2 ст. 61 ГПК РФ), а именно: обстоятельства, установленные вступившими в законную силу судебными актами между теми же лицами по ранее рассмотренному делу, обязательны и не подлежат доказыванию вновь. Следовательно, презумпция распространяется именно на обстоятельства, на конкретные факты, а не на общее содержание правоотношений сторон».

Адвокат напомнила, что еще в 2009 г. Пленум ВАС РФ принял Постановление № 57 о некоторых процессуальных вопросах практики рассмотрения дел, связанных с неисполнением либо ненадлежащим исполнением договорных обязательств. В его п. 2 указано, что в ходе рассмотрения дела по спорам об исполнении договорных обязательств суд исследует обстоятельства, свидетельствующие о заключении и действительности договора, которые, будучи установленными вступившим в законную силу судебным актом, не подлежат доказыванию вновь при рассмотрении иска об оспаривании договора с участием тех же лиц (ч. 2 ст. 69 АПК РФ).

Наталья Васильева добавила: из текста определения следует, что судебные акты, вынесенные по ранее рассмотренным делам, обстоятельства действительности дополнительного соглашения к договору залога не устанавливали, хотя и были посвящены вопросам об исполнении сделки залога и вопросам, связанным с регистрацией прав и обременений.

«Что же касается материально-правовой стороны определения ВС, то речь идет о последовательном и системном толковании норм ГК РФ и Закона об ипотеке, устанавливающем порядок реализации залогодержателем своих прав из договора залога во внесудебном порядке и о распространении указанного порядка на залогодателей – физических лиц и, как следствие, о действительности тех договоров залога, которые предоставляют возможность залогодержателям реализовывать предмет залога во внесудебном порядке по договору залога с физическими лицами», – полагает эксперт.

По ее мнению, судам нижестоящих инстанций надлежит ответить на вопрос: является ли договор залога недвижимого имущества (земельного участка и нежилых строений на нем), предусматривающий внесудебный порядок обращения взыскания на предмет залога, действительным в случае заключения его с физическим лицом – залогодателем. «Положения ст. 55 Закона об ипотеке и п. 3 ст. 349 ГК РФ, в которых указаны случаи, когда обратить взыскание на заложенное имущество во внесудебном порядке, указанной ситуации не предусматривают, в них речь идет лишь о залоге жилых помещений и о залоге имущества физического лица, признанного безвестно отсутствующим», – пояснила Наталья Васильева.