Михаил Задорнов: Ипотечные заемщики – счастливые люди
Президент второго по величине розничного банка в стране, «ВТБ 24», Михаил Задорнов считает, что тощие годы для кредитования позади, и надеется, что следующий год на этом рынке пройдет спокойно, хотя на сильный рост спроса на кредиты со стороны граждан не рассчитывает – они пока предпочитают их активно выплачивать.
В этом году подконтрольный «ВТБ 24» «Лето банк» неожиданно получил партнерство с «Почтой России» и доступ к ее сети. Но были и потери: розничный бизнес Банка Москвы по непонятным причинам решено перевести не в «ВТБ 24», а в ВТБ. Впрочем, Задорнова не смущает и это. Как банкир, он готов приспособиться к любой ситуации, даже к «Базелю III», и считает, что его требования вводить необходимо. Как бывшего министра, его больше волнуют большие траты правительства.
– К чему в итоге приведет разрыв торговых и экономических связей России? К США, ЕС и Украине в этом году добавилась Турция.
Де-факто связи с Украиной и Евросоюзом разорваны, и мы прожили в этих условиях почти два года. Разрыв, разумеется, повлиял на снижение темпов экономического роста. У нас нулевые прямые инвестиции из-за рубежа в 2015 г. Это затрудняет трансфер в страну людей и технологий, в частности россиян, которые учились и работали на Западе. Из-за санкций и девальвации рубля они зачастую выбирают другое место для жизни. Когда они сравнивают доходы в Новосибирске, Москве и, скажем, Калифорнии, выбор часто не в пользу рублевой зарплаты. Мы стали менее конкурентным рынком для иностранцев и собственных граждан.
Тем не менее Россия совершенно спокойно отдала одну треть внешнего долга, накопленного к началу 2014 г. Это явно позитивно для балансов компаний. Они будут лучше подготовлены к тому моменту, когда международные рынки откроются и появится спрос на такие риски. А рынки откроются, в этом нет сомнений, не в следующем, так в 2017 г. Политика – вещь такая, переменчивая.
«Следующий год легче планировать»
– «ВТБ 24» – зарплатный банк для большого количества компаний. О чем говорит статистика зарплат крупнейших работодателей? Какие исходя из нее можно сделать выводы о приоритетах экономической/бюджетной политики?
Реальные доходы населения снижаются в этом году на 7–8%. Статистика также показывает, что люди сокращают свои расходы сильнее, чем падают их доходы. Самый показательный месяц – октябрь, когда розничный товарооборот упал на 11,5%. Это самое глубокое падение год к году. Люди не пытаются компенсировать недополученные доходы тем же самым кредитом, как ранее, они опережающим темпом гасят долги. Это связано с неопределенностью, которая существует как в стране, так и в восприятии конкретных социальных групп. Мы видим сокращение потребления и в достаточно состоятельных группах, там тоже сокращают расходы глубже, чем падают доходы. Люди стремятся выделить деньги на погашение своего долга. Постепенно с 2012 по 2014 г. доля расходов на выплату процентов и основного долга по банковским кредитам в структуре ежемесячных расходов населения выросла до 20%, а за последний год упала с 20 до 15%. Для одного года это очень резкое сокращение кредитной нагрузки. Это проявляется и в том, что число кредитов с начала года уменьшилось на 20%. Предыдущий пик просрочки был в 2010 г. – 12–13% кредитных портфелей как по розничным, так и по корпоративным кредитам. В этом году мы не достигнем этого пика, возможно, мы приблизимся к этой цифре, но она не будет больше.
– Почему?
Потому что в этом году розничные кредитные портфели сокращаются меньше, чем в 2009 г. Тогда сокращение составило 11%. В сентябре – октябре их размер не менялся, падение по итогам года может составить 5%. Льготная ипотека поддержала рынок в целом. Соотношение проблемной задолженности и портфеля выйдет на пик в 2016 г., будет чуть меньше 2010 г., но после этого кредитование возобновит рост и доля станет сокращаться. Мы видим, как меняются доходы у наших зарплатных клиентов по динамике зачисления заработной платы на карточки – сырьевые отрасли, сельское хозяйство неплохо себя чувствуют, там мы видим рост, заметен рост и в социальной сфере.
– Как меняются доходы госсектора?
Выросли зарплаты в органах власти, а вот в силовых структурах за 1,5 года рост минимальный.
– Сокращение кредитной нагрузки связано с тем, что банки ужесточили требования и стало сложнее перекредитовываться или это сознательное поведение – люди не хотят в кризис жить с долгами?
Безусловно, рациональное поведение людей. После девальвации они стали меньше брать кредиты даже по одобренным заявкам, потому что боятся инфляции, связанной с девальвацией, боятся потерять работу или часть дохода. Показатель take rate до сих пор остается низким, он гораздо ниже, чем в 2014 г.
– В банковском секторе идут довольно быстрые изменения: число банков, как и занятых в этой сфере сотрудников, сокращается. Расчистка обернулась потерей денег для компаний и малого бизнеса. Вы говорите, что дискуссия о масштабах нынешнего кризиса в банковской системе искусственная. Но разве такая трансформация не является масштабным кризисом?
Кризис есть: произошла девальвация, идет снижение объемов производства, падение доходов, но говорить, что он более тяжелый, чем прошлый, неправильно. В финансовом секторе ситуация тяжелая: идет сильное сокращение сотрудников и массовый уход игроков с рынка. Но это происходит в первую очередь потому, что ЦБ приходится делать то, что он не сделал в прошлый кризис.
Ситуация отличается по сегментам рынка. Портфели малого бизнеса в 2009 г. не сокращались, сейчас, наоборот, они сокращаются очень быстро, малый бизнес в этот кризис самый пострадавший сегмент. Экспортеры, напротив, выиграли больше, чем в прошлый кризис. Ипотечные портфели в отличие от 2009 г. растут. Растет и корпоративное кредитование – банковский кредит замещает внешние долги. Ситуация не одномерная – просто более сложная сама по себе.
– Какой у вас прогноз на 2016 г.?
Набсовет «ВТБ 24» утвердил бизнес-план на 2016 г. Следующий год легче планировать, поскольку мы считаем, что ситуация не сильно изменится: год будет не столь тяжелый с точки зрения банковского ритейла. Основные проблемы у нас были в этом году вместе с ростом ключевой ставки ЦБ. С лета «ВТБ 24» показывает прибыль и в целом уже вышел на прибыль по итогам года. По нашим прогнозам, в следующем году в экономике будет нулевой рост, снижение реальных доходов будет меньше, чем сейчас, – около 2%. Люди начнут более активно брать кредиты, поэтому портфели не только «ВТБ 24», но и других розничных банков будут в следующем году расти – правда, увеличение будет не столь активным, как в 2010 г. Мы закладываем приличный рост продаж по сравнению с этим годом, но объем выдачи кредитов будет ниже, чем в 2014 г.
– Каковы основные риски для вас как ритейлового игрока?
В следующем году я особых рисков не вижу, потому что все кредитные процедуры мы ужесточили еще в прошлом году. Объективно ритейловые банки за текущий и следующий годы основную долю проблемных кредитов спишут. В этом году мы сократили издержки, оптимизировали число сотрудников и офисов. В следующем году банк планирует удержать затраты на уровне этого года при существенном росте доходов.
– Есть риск, что цены на нефть еще сильнее упадут. Goldman Sachs прогнозировал падение до $20–30/барр. Вы на какой прогноз ориентируетесь?
Мы закладываем $50/барр. В $20–30/барр. как среднегодовой уровень цен на нефть мы не верим.
– Вы в начале года собирались сократить меньше сотрудников – 7–8%, но потом эта цифра увеличилась. Почему?
В начале года мы ориентировались на сокращение 7–8%, но летом поняли, что ситуация развивается по худшему сценарию, поэтому провели еще одну оптимизацию.
«Некоторые приоритеты не вполне понятны»
– В этот кризис поддержка была более точечной. Насколько она была более эффективной по сравнению с прошлым кризисом? Можно ли говорить о том, что правительство научилось правильно действовать в условиях кризиса?
И да и нет. Некоторые меры были очень быстро приняты. В прошлый кризис банкам была оказана более значительная помощь. В этом году выделяли не живые деньги, а ОФЗ, поэтому дополнительной ликвидности это не дало, но достаточность капитала банкам обеспечило. В период девальвации и валютного шока любое правительство защищает банковский сектор, что было сделано и в России. Правительство и ЦБ действовали достаточно эффективно. Был запущен ряд апробированных в 2009–2010 гг. программ – поддержка автопрома, программа по льготной ипотеке, что позволило вдвое увеличить объемы выдачи ипотеки и в конечном итоге поддержать строительный сектор.
С другой стороны, ряд вопросов и секторов оказались вне внимания правительства: была разработана большая антикризисная программа, но многие мероприятия повисли в воздухе, в результате бюджет потратил в разы меньше средств, чем осенью 2008 г., когда многое было сделано даже с перебором. Но и запас прочности у бюджета сегодня уже не тот, что в 2009 г.
– Если бы вы были министром финансов, как бы вы оптимизировали бюджет 2016 г.? То, что делает министр финансов, правильно?
Точка зрения Минфина авторитетна, но не всегда побеждает. Конечно, всегда проще советовать со стороны. Я бы гораздо быстрее и резче сократил расходы, потому что низкая цена нефти – это надолго, а резервов осталось на два года, хотя в это трудно поверить министрам и обществу.
– Насколько реально сократить сильнее, учитывая мощное противодействие?
Я считаю, что должна быть другая структура расходов. Некоторые приоритеты не вполне понятны. Если сравнить первоначальную версию бюджета с итоговой, вы увидите, что Минфин пытался сократить расходы на оборону и безопасность на 300 млрд руб., но в ходе дискуссии этого сделать не удалось. Кроме того, нужно было принять принципиальные решения по пенсионной реформе и системе межбюджетных трансфертов. Мы по-прежнему их отодвигаем. По самым крупным статьям расходов нет принципиальных решений. Заметно снижается доля расходов на образование и здравоохранение как в консолидированном бюджете страны, так и в ВВП.
– А насколько Минфин способен отстоять жесткий бюджет?
Все решает политическая ситуация, а не Минфин. Мы видим, что правительство не готово к более глубокому изменению структуры и объема бюджетных расходов.
«Ипотечные заемщики – счастливые люди»
– Всех банкиров беспокоит, как они будут зарабатывать, если ставка будет падать дальше.
Напротив, снижение инфляции и ключевой ставки ЦБ при прочих равных дают банкам большие возможности для заработка. В «ВТБ 24», кстати, средняя ставка привлечения уже ниже, чем ставка ЦБ. Это касается срочных депозитов как физических лиц, так и малых предприятий.
– У вас есть большой брат, которому вы помогаете. Для него этот вопрос критичен.
Для нас тоже критичен. Ведь весь портфель по ипотеке в первые полгода был убыточным. Но если в 2016 г. среднегодовая ставка привлечения будет 8,5–9%, ипотека по 12,5% и с рисками в 0,5% будет давать хорошую маржу.
– Ипотечные заемщики – несчастные люди.
Напротив, счастливые: они счастливо прожили этот год. В этом году «ВТБ 24», по сути, субсидировал 550 000 своих заемщиков с рублевой ипотекой.
– Какова доля комиссионного дохода?
В текущем году «ВТБ 24» заработает 45 млрд руб. чистого комиссионного дохода – это около 30% всех доходов банка. У нас достаточно хорошие карточные комиссии, хотя активных владельцев карт, выезжающих за границу, стало меньше на 40%. На страховых, инвестиционных продуктах зарабатываем. На эквайринге заработаем около 1 млрд руб. в этом году. Зарабатывать будем на существующих портфелях. Очень большая доля доходов – комиссионные продукты, мы много зарабатываем на валютной конверсии – в этом году это дало около 8 млрд руб. комиссионного дохода.
– Сейчас норматив достаточности капитала Н1 у вас 10,4% при регуляторном минимуме в 10%. Когда у вас достаточность капитала опустится ниже 10%?
На 1 января 2016 г. у нас Н1 будет более 10%. «ВТБ 24» – прибыльный банк, и в 2016 г. мы будем поддерживать капитал заработанной прибылью.
– Высокий норматив – это дутый капитал. По вашему мнению, когда банки начнут пробивать старый норматив? В I квартале Н1 будет ниже 10% у крупных банков?
Сложно комментировать политику других банков. Излишки прибыли мы отдаем головному банку – ВТБ, держа для себя необходимый минимум капитала.
– Много лет мы наблюдаем, как вы за счет дивидендов поддерживаете головной банк группы ВТБ наряду с другими «дочками». Есть мнение, что в ближайшие 10 лет розничные проекты будут успешны при условии инвестиций в IT, которые у вас ограничены тем, что практически вся ваша прибыль уходит на дивиденды и идет на покрытие убытков от других видов бизнеса. То есть «ВТБ 24» недоинвестирует сегодня в технологии, которые будут кормить завтра.
В группе ВТБ общая дивидендная политика: все прибыльные компании передают большую часть прибыли холдинговой компании. И она нам предоставляет капитал при необходимости.
Мы второй банк по расходам на IT после Сбербанка, по данным журнала Cnews. Начиная с 2013 г. и вплоть до 2017 г. мы намерены полностью заменить свою IT-платформу, которых пока еще две: часть старой платформы (сохранившейся со времен Гута-банка) и новая. Доля таких трат в расходах выросла в 1,5 раза и в ближайшие два года, к сожалению, будет высока.
– То есть дивиденды этому не мешают?
Не мешают. Мешает девальвация – значительная часть IT-расходов, увы, в валюте
– Есть ощущение, что Сбербанк и делает это быстрее, чем вы. Хотя вы могли опередить его, если бы не дивидендная политика.
Это неправильное мнение. Наши дивиденды в 2015 г. – 26 млрд руб., а расходы на IT без ФОТ – 7 млрд руб. В следующем году – 9 млрд руб. Несмотря на то что в 2015 г. через нас прошло 200 000 клиентов банков-банкротов, четверть которых осталась с нами, мы воспользовались этим годом для того, чтобы перевести многие рутинные процессы в онлайн. Сейчас по 60 000 клиентов в неделю мы переводим на онлайн-обслуживание. Причем это те клиенты, которые никогда прежде в этой системе не работали. Уже 3,6 млн человек пользуются «ВТБ24-онлайн». В масштабах банка это стремительный переход.
«Почта-банк станет депозитным донором»
– Для чего «ВТБ 24» мог понадобиться такой актив, как «Уралсиб»? Какие условия «ВТБ 24» предлагал как инвестор?
Нам всегда был интересен «Уралсиб», потому что это 0,9% рынка розничных кредитов и 1% рынка депозитов. Из тех банков, что испытывали трудности, это был игрок с самой крупной долей рынка и самой большой клиентской базой. У него около 1 млн активных розничных клиентов. Нас он очень хорошо дополнял во многих регионах. Но мы не готовы были брать его бесплатно, поскольку этот банк будет убыточным еще как минимум два года. К тому же мы бы объединяли его с банками группы, а это стоит денег. Но нашелся претендент, предложивший лучшие условия. Для Владимира Когана, если он не будет его присоединять к другому игроку, эта инвестиция потребует меньших трат.
Мы смотрим на все возможности роста сейчас, и у группы есть большое число предложений от собственников разных банков по их приобретению.
– Интересен ли вам такой актив, как Балтинвестбанк?
Отдельные банки я не комментирую.
– В чем преимущества и недостатки интеграции розничного блока в состав ВТБ?
Ситуация несколько сложнее. Банк Москвы разделяется: будет банк-правопреемник, который будет называться БМ-банк, куда войдет часть сегодняшнего корпоративного бизнеса. Другая же часть, включая розницу, присоединится к ВТБ.
В управлении группой мы стараемся отойти от юридических лиц, и у нас работает три бизнес-линии, одна из них – розница. Помимо «ВТБ 24» в нее входят розница и малый бизнес Банка Москвы, «Лето банк», страхование, «Мультикарта». У нее единая клиентская база. В процессе разделения БМ, когда, к примеру, часть розничного бизнеса пойдет в ВТБ, ряд поддерживающих функций – проверка заемщиков, сбор долгов, входящий колл-центр – централизуются на платформе «ВТБ 24».
– Ситуация не становится более понятной. Кто будет управлять новым розничным блоком в ВТБ? Почему сохраняется ситуация, когда внутри группы есть дублирующие друг друга подразделения?
Руководить розничным бизнесом в ВТБ будет команда Владимира Верхошинского из Банка Москвы. Дублирование функций минимальное.
– Есть уже утвержденный план интеграции Банка Москвы в группу?
Детальный план будет утвержден до конца декабря.
– Когда создавался «Лето банк», было ощущение, что с большого корабля в шлюпку высадили часть команды и, учитывая, как штормило рынок, она должна была благополучно затонуть.
Проект «Лето» стартовал в благоприятные 2012–2013 годы. Затем было неправильное ощущение, мы всем тогда говорили: «Господа, не торопитесь делать выводы». Когда другие игроки будут чувствовать себя всё хуже, их клиентам понадобится где-то кредитоваться и обслуживаться. «Лето банк» в 2015 г. с опережением выполняет план по приросту портфеля и клиентов, при этом риски наконец соответствуют нашим ожиданиям. Убыток в этом году существенно меньше – всего 2 млрд руб., в прошлом году он был 7 млрд руб. В последние месяцы банк приносит прибыль, несмотря на сложный год. И было два варианта масштабирования этого бизнеса: самостоятельно и в JV (совместном предприятии) с «Почтой России».
– Решение с «Почтой» было довольно неожиданным.
Потому что проект долго обсуждался и ничего не делалось.
– Почему именно в кризисный год понадобилось создавать банк с большой сетью, который потребует расходов от группы ВТБ и от «Почты России»? И это в условиях, когда банки максимально ее оптимизируют.
Отделений будет гораздо меньше, чем у «Почты», продуктовый ряд будет простой: для пенсионеров и тех, у кого относительно невысокие доходы. Это будет прежде всего расчетный, карточный, а также депозитный бизнес. Сотрудничество с «Почтой России» позволяет создать относительно недорогую в содержании платформу. У «Почты» есть отделения, имеющие постоянный клиентский поток, где граждане уже могут получить финансовые услуги – прием депозитов, погашение кредитов. Мы заканчиваем переговоры с «Почтой» и намерены действовать исключительно так, чтобы проект зарабатывал прибыль. Но и для наших партнеров это шанс ускорить модернизацию своей сети.
– Какие расходы группа понесет на создание Почта-банка?
Порядка 16 млрд руб. (структуру трат не раскрывает. – «Ведомости»). Отбивать эти расходы группа намерена с третьего года работы.
- Рост вкладов будет замедляться с 15% в 2015 г. до 10% в 2016 г. – таков прогноз ЦБ. Каков прогноз для «ВТБ 24» на 2016 г.?
На 2015 г. прогноз по росту депозитов у банка составлял 18–19%, по итогам года рост будет около 25–27%. В следующем году ждем 12% для рынка и 17–19% прироста «ВТБ 24».
– Раньше излишки ликвидности вы направляли в ВТБ в виде межбанковских кредитов. Куда направляете сейчас?
Также в ВТБ. Во-вторых, в «Лето банк», потому что у него уже приличный портфель кредитов, а кроме того, приток депозитов позволил нам отказаться от госденег. Мы рассчитываем, что Почта-банк как раз станет депозитным донором.
– Почему Центробанк так упорствует с внедрением базельских норм, учитывая, какой нагрузкой это обернется для всего сектора? Насколько для вас это критично с точки зрения, например, возможных сделок по секьюритизации? С какими из них вы, как банкир, не согласны?
Россия по сравнению с другими странами объективно отстает по срокам их внедрения. Если мы попадем в группу стран с неполным соответствием «Базелю III», плохо не только для банковской системы, но и для всей экономики, поскольку это прямо влияет на взаимодействие финансовых институтов с российскими банками. Такого риска хотелось бы избежать, несмотря на общее сегодня настроение, что нам внешний рынок неважен. С другой стороны, в нормах, которые ЦБ сейчас внедряет, есть несколько явно вредящих экономическому росту положений. К примеру, это очень высокий взвес по экспортным кредитам, а они важны для целого ряда отраслей. Во-вторых, это очень высокие RWA по кредитам, предоставленным предприятиям и банкам из седьмой группы стран, к которым относятся наши партнеры из СНГ. А надо понимать, что и у российских предприятий, и у банков есть дочерние банки в этих странах (как у Сбербанка и группы ВТБ) и есть обширные связи с этими странами. Соответственно, кредитование бизнес-проектов или наделение капиталом дочерних банков в этих странах сразу утяжелит риск-взвешенные активы российских банков. Третье: вы абсолютно правы, это секьюритизация. Внедрение базельских норм по секьюритизации де-факто делает эту активность бессмысленной. Но надо отметить, что ЦБ балансирует все эти негативные изменения регуляторных требований к капиталу мерой по снижению Н1 до 8%.
Единственное, что можно предложить, – это то, что все-таки можно выполнить 100% требований, а можно – 90%. И все-таки ряд наиболее важных в экономическом смысле нормативов внедрять либо постепенно, либо оставить их на более благоприятное время. Более благоприятное – с точки зрения экономического цикла. Но оценить риски того или иного подхода могут только представители ЦБ, которые отвечают за переговоры с Базельским комитетом.
Михаил Задорнов
Президент «ВТБ 24».
Родился в 1963 г. в Москве. В 1984 г. окончил общеэкономический факультет Московского института народного хозяйства (МИНХ) им. Г. В. Плеханова.
1990 - Работал в госкомиссии по экономической реформе Совета министров РСФСР
1991 - Ведущий научный сотрудник Центра экономических и политических исследований
1993 - Руководитель бюджетного комитета Госдумы
1997 - Назначен министром финансов России
1999 - Депутат Государственной думы
2005 - Возглавил правление банка «ВТБ 24»
«Новый кризис делает их банкротами»
«Проблемная задолженность находится на уровнях чуть ниже 2009–2010 гг. Причем розничные банки пострадали первыми. Рискну сказать, что корпоративные заемщики свои проблемы банкам еще покажут. Но и компании, пик проблем у которых ожидается в 2016 г., не побьют пик прошлого кризиса. Многие секторы выиграли от девальвации и санкций, они своим финансовым результатом перекроют часть проблем. В период предыдущего кризиса государство оказало массированную и даже избыточную поддержку, а теперь – более точечную и даже избирательную. ЦБ активно отзывает лицензии. Сыпятся банки, которые в предыдущий кризис имели плохие балансы. Они смогли протянуть еще 3–4 года, но новый кризис делает их банкротами. Для них сегодня самое сложное время, но нет ощущения, что сейчас ситуация много хуже, чем в 2009–2010 гг.».
«ВТБ 24»
Розничный банк группы ВТБ. Акционеры: ВТБ (99,9%). Финансовые показатели (РСБУ, 1 ноября 2015 г.): активы – 2,64 трлн руб., капитал – 262,3 млрд руб., прибыль – 1,5 млрд руб.