Михаил Матовников: Строителям нужно поработать над собой, а не молиться на восстановление экономики

Кризис в России заканчивается, уверен старший управляющий директор — главный аналитик Сбербанка Михаил Матовников. О причинах оживления российской экономики, перспективах отечественных товаров за рубежом, важности внятной бизнес-стратегии и связи курса рубля с температурой тихоокеанских течений он рассказал в интервью ДЕЛА.ru.

– Михаил Юрьевич, начнем с вопроса, который волнует сейчас, пожалуй, всех, кто интересуется экономикой. Что с кризисом, стоит ли ждать его нового витка?

Кризис заканчивается. Но не так, как мы привыкли. Можно достаточно уверенно сказать, что в четвертом квартале будет экономический подъем – если не случится очередного серьезного внешнего шока. Для того, чтобы экономика показала рост, достаточно, чтобы темпы снижения некоторых отраслей замедлились – тогда станет очевиден рост, который уже происходит в остальной части экономики.

Проблема состоит в том, что большая часть экономики, которую можно охарактеризовать как традиционных российских экспортеров, формирующих значительную часть российского ВВП и серьезно выручавших нас ранее с точки зрения валюты, сегодня сталкивается со сложностями из- за неблагоприятной внешнеэкономической конъюнк­туры. Падают мировые цены на многие традиционные товары российского экспорта, спрос низкий – поэтому такие компании не растут.

Зато в остальной части экономики, которая связана с торгуемыми несырьевыми секторами, уже понемногу начинается рост. Он связан в значительной степени даже не столько с импортозамещением, сколько с экспортом. Происходит он в отраслях, которые мы часто в голове не держим как имеющих экспортный потенциал.

– Пример приведете?

Если взять полный список отраслей обрабатывающей промышленности, то признаки экспорта мы обнаружим в каждой из них. Всем известно, что начинается экспорт пищевой промышленности, и это не только зерно, но и курятина, свинина, кондитерские изделия, тушенка, сгущенное молоко – все это, оказывается, можно экспортировать.

Я недавно был в Иваново и выяснил, что наши ткачи вышли на экспортные рынки. Это подтверждается статистикой федеральной таможенной службы, которая показывает, что во втором квартале 2016 года по отношению ко 2 кварталу 2015 года экспорт тканей вырос на 7%.

Растет экспорт резинотехнических изделий, прежде всего, шин. По пластмассовым изделиям, в первую очередь, трубам, рост составил 20%, и не потому, что у нас восстановилась отрасль строительства, а потому, что они тоже нашли возможности для экспорта. И так во всех отраслях.

– То есть у всех все хорошо, жаловаться на не что?

Не совсем. В тяжелой ситуации все еще находится производство автомобилей. Кстати, на экспорт идут комплектующие для производства автомобилей, которые производятся здесь на заводах иностранных производителей и их российских поставщиков. Например, автомобильные двигатели на экспорт из России в Европу поставляют Volkswagen и Ford.

Не очень хорошая ситуация в металлургии из-за падения цен на мировом рынке и проблем с внутренним потреблением, а внутренние потребители – это строительство и автомобилестроение, где положение дел, как уже было сказано, далеко от идеала. Это одна из немногих отраслей, которые сократили экспорт в натуральном выражении.

– Если экспорт в большей части отраслей растет, то почему статистика говорит об обратном?

Зависит от того, как считать. Казалось бы, в силу падения цен на мировом рынке практически на все товары наш экспорт по данным за первое полугодие 2016 года сократился на 28% к 2015 году.

Но если попытаться пересчитать этот экспорт в постоянных ценах, то выяснится, что он вырос примерно на 8%, в частности, в нефтяной отрасли увеличился на 8%, в деревообработке – на 17%, в сельском хозяйстве – на 15%, в прочих отраслях обрабатывающей промышленности – примерно на 12%.

Оживление экономики начинается, и начинается оно за счет внешнего спроса.

Внутренний спрос пока, к сожалению, ничем наших производителей порадовать не может. Мы приспособились и пошли на экспорт – это принципиально новая стадия развития экономики. Оказалось, что товары, произведенные в России, могут быть конкурентоспособны на мировом рынке.

Многие эти товары раньше туда не попадали, потому что производителям хватало рынка внутреннего, они не пытались идти за рубеж. Сейчас, когда внутренний рынок упал и многие из отраслей столкнулись с невостребованностью своей продукции в России, они попытались часть ее пристроить за рубеж, и у них получилось.

Кстати, многие отрасли это не спасло от совокупного снижения объемов производства. Если в прошлом году внутреннее потребление упало примерно на 10%, то производство сократилось на 5%. А еще 5%, по всей видимости, как раз и скомпенсировал внешний сектор.

Предприниматели вышли на экспорт, и в какой-то момент выяснилось, что снаружи – голубой океан, невероятных размеров рынок, который в 50 раз больше российского. И в этой ситуации то, что Россия по ВВП занимает только 2% в мире, – это прек­расная возможность для кратного роста. В мировом масштабе, даже если мы удвоимся, этого никто, строго говоря, и не заметит.

– Нужны ли дополнительные меры для оживления внутреннего рынка?

Он оживится сам. Но надо понимать – многие связывают оживление внутреннего рынка с тем, что мы станем снова жить, как 2013 году.

Эти ожидания в значительной мере необоснованны. Нужно понимать, что уровень зарплат в реальном выражении, который был в 2013 году, являлся следствием двух политических решений. Первое – это выход из кризиса 2009 года за счет повышения зарплат и пенсий ради стимуляции спроса. Второе – майские указы президента, которые также способствовали увеличению зарплат и пенсий без всякой связи с производительностью труда.

Это привело к росту зарплат в частном секторе, но следом - к падению прибыли, инвестиций и резкому замедлению экономики уже в 2013 году. Это был быстрый социальный эффект, но с тяжелыми экономическими последствиями.

Еще одним из них стало то, что банки тоже обратили внимание на растущие доходы населения и активно увлеклись потребительским кредитованием.

К настоящему времени банки кровью умылись этим потребкредитованием на дефолтах. Некоторые обанкротились, другие потеряли на этом много денег и сейчас, по всей видимости, кредитовать будут гораздо осторожнее.

Граждане тоже получили свои экономические уроки и поняли, что брать кредиты по бешеным ставкам – это ложная экономия. Значительная часть заемщиков находится в кредитных бюро с негативной кредитной историей.

Все это означает, что никакого повторного кредитного бума не будет. Это был фактор, который практически вдвое увеличил темпы роста потребительского спроса между кризисами. Но ничего подобного не повторится, нам свои зарплаты в следующий раз придется зарабатывать.

– Стоит ли ждать снижения ипотечного кредитования?

Нет, ипотечное кредитование растет несмотря ни на что и в кризис, это единственный сегмент кредитования, который увеличивается не только в номинальном выражении, но и в процентах к ВВП. Все остальные виды кредитования сократились, включая кредитование юрлиц и потребительское кредитование. А ипотека – это сектор, который в настоящее время составляет чуть менее 5% ВВП, и он имеет все шансы увеличиться в несколько раз, раз в 10.

– То есть строителям грех жаловаться?

Строителям абсолютно точно необходимо жаловаться, потому что в настоящий момент мы видим на рынке ипотечного кредитования очень интересную тенденцию. Растет спрос на вторичку и падает спрос на первичку, даже несмотря на субсидии. Я это для себя объясняю следующим образом.

Клиентов строительных компаний все больше не устраивает качество продукта, риск того, что дом не будет построен, не устраивает то, что им предстоит купить, какая там будет инфраструктура, как им предстоит туда добираться по пробкам. Абсолютно не нравится качество жилья как такового.

Сейчас строители, конечно, идут навстречу и стараются сдавать квартиры в эконом-сегменте с отделкой, но только этим симпатий покупателей уже не завоевать. Наши квартиры остаются достаточно недешевыми по меркам других стран. Ну и последнее – наши строители 22-этажный дом возводят в несколько раз медленнее, чем китайцы небоскреб.

Строителям нужно серьезно поработать над собой, а не молиться на восстановление экономики.

– Насколько оправданны жалобы бизнеса на дорогие кредиты?

Кредиты действительно дороги и останутся дорогими в ближайшие несколько лет. Связано это с тем, что политика замедления инфляции базируется на сдерживании внутреннего спроса, а этот эффект обеспечивается с помощью поддержания высокой ключевой ставки.

Эта политика – не российское изобретение, ее применяли во многих странах, начиная от Америки и заканчивая Израилем и Исландией. Для того, чтобы добиться устойчивого результата по снижению инфляционного давления в экономике, выбранная стратегия требует на протяжении нескольких лет поддерживать достаточно высокий уровень реальных кредитных ставок.

Это нужно понять не только малому, но и крупному бизнесу. Тем, кто привык к тому, что каждый год можно повышать цены и таким образом отбивать свои неэффектив­ные инвестиционные проекты, надо понять, что этот фокус работать больше не будет.

Зато с внятной бизнес-моделью можно расти даже в секторе розничной торговли, который можно назвать одним из наиболее пострадавших из-за кризиса и сокращения внутреннего потребительского спроса. Фактически он вернулся на уровень 2010 года и больше не подпитывается дополнительным ростом потребительских кредитов. Мы наблюдаем рост сетей «Магнит», «Пятерочка», «Дикси», «Леруа Мерлен», «Икея»: кризис не задел их благодаря эффективной бизнес-модели.

– Если экономика восстанавливается, то готовиться к очередному осеннему обвалу рубля не стоит?

Рубль движется вместе с нефтью, и эти движения никак не связаны с восстановлением российской экономики. Более того, откровенно говоря, обвал рубля является фактором, который содействует тому, чтобы процессы восстановления укреплялись, поэтому многие молятся на слабый курс отечественной валюты.

Надо понимать, что обвал рубля в декабре – начале января 2014 и 2015 годов до тех экстремальных уровней, которых он достигал, в значительной степени был связан с теплой зимой, вызванной феноменом Эль-Ниньо в Тихом океане, когда слишком перегревшиеся воды этого течения разогревали воздух в Северном полушарии. В результате даже Украина не покупала российский газ.

Все трейдеры к зиме готовятся заранее, потому что традиционно именно зимний период является периодом высокого спроса на нефть. Так было и в два последних года, когда все закупились дополнительной нефтью в ожидании высокого спроса, и потом этот высокий спрос не наступил. И тогда случался обвал, причем все запасы распродавались в кратчайшие сроки и на любых условиях, потому что трейдеров поджимали процентные ставки.

В результате падение носило спекулятивный и крайне глубокий характер.

Все к этому привыкли, поэтому сейчас рубль перестал так сильно на подобное реагировать. Мы понимаем, что нефть будет колебаться в диапазоне от 40 до 60 долларов за баррель. Это означает высокую волатильность рубля, но надо сказать, что бизнес такая ситуация в целом устраивает. Как только ты встречаешься с экспортером, люди спрашивают, какой будет курс, но в контексте, чтобы он был как можно ниже.