КС указал последствия отказа залогодержателя оставить единственное жилье должника за собой

В случае банкротства должника действует специальное правило – после отказа от оставления предмета залога за собой имущество реализуется путем публичного предложения.

В рамках банкротства Алексея Саулина принадлежащие ему участок и дом, находящиеся в залоге у банка, не были проданы на первом и повторном аукционах. После того как залоговый кредитор отказался оставить предмет залога за собой, были проведены торги в форме публичного предложения, при этом с выигравшим торги лицом был заключен договор купли-продажи указанной недвижимости. Саулин потребовал в суде признать договор залога участка и дома прекращенным и исключить эти объекты недвижимости из конкурсной массы. Но суды трех инстанций признали требование должника необоснованным. В передаче кассационной жалобы Алексея Саулина на указанные судебные акты для рассмотрения в судебном заседании СКЭС Верховного суда также было отказано. После чего Алексей Саулин пожаловался в Конституционный суд. Он указал, что между пунктом 4.1 статьи 138 закона о банкротстве и пунктом 5 статьи 58 закона об ипотеке существует коллизия, которая должна разрешаться в пользу последнего как устанавливающего специальное правило для случая, когда залогодержатель не воспользовался правом оставить предмет залога за собой, – прекращение ипотеки. Впрочем, Конституционный суд также отказался принимать жалобу Алексея Саулина к рассмотрению, признав приоритет специальных норм закона о банкротстве.

Фабула

Торги и повторные торги по реализации заложенного имущества были признаны несостоявшимися (в связи с отсутствием заявок). Но залогодержатель не воспользовался правом оставить предмет залога за собой.

Впоследствии финансовый управляющий провел торги по продаже имущества должника посредством публичного предложения. И в итоге с выигравшим торги лицом был заключен договор купли-продажи указанной недвижимости.

При этом Саулин потребовал в суде признать договор залога земельного участка и жилого дома прекращенным и исключить эти объекты недвижимости из конкурсной массы.

В частности, должник сослался на предписание пункта 5 статьи 58 закона об ипотеке, указав, что залог принадлежащего ему имущества прекращен, а также что на жилой дом, являющийся единственным пригодным для проживания Саулина и членов его семьи, не может быть обращено взыскание.

Суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция и кассация, отклонил заявление должника как необоснованное. В передаче кассационной жалобы Саулина на указанные судебные акты для рассмотрения в судебном заседании СКЭС Верховного суда было отказано. После чего Алексей Саулин пожаловался в Конституционный суд.

Что решили нижестоящие суды

Положение о порядке, сроках и условиях продажи имущества Саулина было утверждено определением арбитражного суда, которое не было оспорено заинтересованными лицами, включая самого должника.

Кроме того, суд отметил, что и сами торги по продаже имущества посредством публичного предложения, по итогам которых имущество было продано, не были оспорены заинтересованными лицами, включая должника.

Что думает заявитель

Что решил Конституционный суд

Пункт 4.1 статьи 138 закона о банкротстве предусматривает, что в случае признания несостоявшимися повторных торгов конкурсный кредитор по обязательствам, обеспеченным залогом имущества должника, вправе оставить предмет залога за собой с оценкой его в сумме на 10% ниже начальной продажной цены на повторных торгах. При этом, если в течение 30 дней со дня признания повторных торгов несостоявшимися кредитор по обязательствам, обеспеченным залогом имущества должника, не воспользуется правом оставить предмет залога за собой, он подлежит продаже посредством публичного предложения в порядке, установленном пунктом 4 статьи 139 закона о банкротстве.

Итог

Почему это важно

«Поводом для обращения в КС РФ послужила коллизия между положениями п. 5 ст. 58 закона об ипотеке и п. 4.1 ст. 138 закона о банкротстве, устанавливающими различные последствия отказа залогодержателя от оставления имущества за собой после признания торгов в форме аукциона несостоявшимися. По закону об ипотеке залог в этом случае прекращается и в отношении единственного жилья возникает исполнительский иммунитет, а в силу закона о банкротстве – залог продолжает действовать с дальнейшей продажей имущества путем публичного предложения. Конституционный суд РФ правильно отдал приоритет специальным положениям закона о банкротстве. Процедура торгов в банкротстве проводится в два этапа: аукцион и публичное предложение, при этом на практике большая часть имущества должников реализуется именно через публичное предложение. Поэтому недопустимо прекращать залог и устанавливать исполнительский иммунитет на спорное имущество, являющееся единственным жильем должника, в случае отказа залогодержателя от оставления этого имущества за собой без проведения публичного предложения (второго этапа торгов). Указанная позиция КС РФ находится в общем тренде по установлению четких границ исполнительного иммунитета на единственное жилье. Ранее КС РФ уже высказывался о недопустимости установления абсолютного иммунитета в Постановлениях от 14.05.2012 № 11-П и от 26.04.2021 №15-П», – Дмитрий Перунов, юрист судебно-арбитражной практики Адвокатское бюро ЕПАМ.

Адвокат, партнер ООО «Правовая группа» Владимир Шалаев отметил, что должник выбрал интересный способ попытаться освободить заложенное имущество от ипотеки.

«Нереализованное на повторных торгах в ходе исполнительного производства имущество освобождается от залога, если залогодержатель не оставит его за собой. В банкротстве же, после повторных торгов есть еще стадия публичного предложения, в ходе которой залогодержатель сохраняет свой залоговый статус. Это софистическое противоречие и послужило основой для борьбы должника за свою недвижимость», – Владимир Шалаев, адвокат, партнер Юридическая фирма «Правовая группа».

Партнер Saveliev, Batanov & Partners Владислав Ганжала отметил, что судебная практика о том, что в рамках банкротства залог не прекращается, если залоговый кредитор не оставил предмет залога за собой, была сформирована еще ВАС РФ (пункт 13 постановления Пленума от 23.07.2009 № 58 «О некоторых вопросах, связанных с удовлетворением требований залогодержателя при банкротстве залогодателя» и постановление от 20.06.2013 № 1678/13).

«Впоследствии она была подтверждена Верховным судом РФ (определение СКЭС от 19.04.2018 № 305-ЭС15-10675). Этот подход является обоснованным и поэтому Конституционный суд РФ не стал его менять. Дело в том, что вне банкротства должник может погасить задолженность перед залоговым кредитором не только за счет предмета залога, но и, например, иного имущества либо постоянного значительного дохода. Поэтому вне банкротства залог прекращается, если залоговый кредитор не оставил предмет залога за собой. Другое дело, когда должник признан банкротом, то есть когда суд констатировал недостаточность его имущества для расчетов с кредиторами. В таком случае залоговый кредитор не может погасить свои требования за счет иного имущества должника. Соответственно, прекращать залог неправильно и несправедливо», – Владислав Ганжала, партнер Юридическая фирма Saveliev, Batanov & Partners.

Юрист SAVINA LEGAL Алихан Яганов считает позицию КС логичной и соответствующей как положениям закона, так и экономическому содержанию института ипотеки.

«Сложно спорить с тем, что ст. 58 закона об ипотеке, к которой апеллировал господин Саулин, «проигрывает» положениям закона о банкротстве и ГПК РФ и как специальным нормам (правило Lex specialis), и как нормам последующим (правило Lex posterior). На мой взгляд, основной целью жалобы в Конституционный суд РФ являлась попытка обойти исключение из исключения, содержащееся в абз. 2 п. 1 ст. 446 ГПК РФ, согласно которому у банкрота нельзя забрать единственное жилье, если только данное недвижимое имущество не находится у банка в ипотеке. И здесь Конституционный суд РФ совершенно правильно через формулировки «о балансе прав и законных интересов» между строк напомнил о целях абз. 2 п. 1 ст. 446 ГПК, а именно о необходимости поддержания системы ипотечного кредитования, на которой негативно бы отразилось отсутствие у банков возможности в случае банкротства физического лица обратить взыскание на недвижимость, находящуюся в ипотеке. Полагаю, что данное определение Конституционного суда РФ не окажет влияния на практику, так как оно соответствует устоявшемуся в арбитражных судах толкованию оспариваемых норм», – Алихан Яганов, юрист Юридическая компания SAVINA LEGAL.

Однако, по словам Алихана Яганова, проблемой реализации в банкротстве единственного жилья, находящегося в ипотеке, заинтересовались на Охотном Ряду — в марте 2023 года в Госдуму внесен законопроект № 309801 о внесении в закон о банкротстве изменений, которые позволят банкротящимся физлицам заключать мировые соглашения с банками-залогодержателями.

«В скором времени действующее законодательство в указанной части может измениться в сторону расширения физическим лицам возможностей для сохранения у себя ипотечного единственного жилья даже при личном банкротстве», – подчеркнул он.

По словам адвоката, руководителя конституционной практики «Аснис и партнеры» Дмитрия Кравченко, данное определение лишний раз подтверждает, что компетенция КС достаточно размыта: случаи, когда он берет на себя вопросы ликвидации, в частности, правовой неопределенности, он выбирает сам.

«Не имея текста жалобы, сложно сказать, указывал ли заявитель на системный характер этой правовой неопределенности. Но в данном случае разрешение конкуренции норм законодательства о банкротстве и об ипотеке достаточно важно для оборота. И в принципе Конституционный суд мог бы обратить внимание на сложноразрешимую коллизию, отметив ее несоответствие принципам правового государства. Но КС в рассматриваемом случае посчитал, что толкования Верховного суда по этому вопросу достаточно», – Дмитрий Кравченко, адвокат, руководитель конституционной практики адвокатская контора «Аснис и партнеры»

Юрист адвокатского кабинета Kislov.Law Кристина Камшилина отметила, что реализация единственного пригодного для постоянного проживания помещения несостоятельного гражданина в большинстве случаев сопряжена с противодействием проведению торгов со стороны должника и подконтрольных ему лиц.

«В качестве оснований для защиты собственного права на жилое помещение должники нередко ссылаются на положения закона об ипотеке и на гарантированный положениями ст. 446 ГПК РФ исполнительский иммунитет в отношении единственного пригодного для жилья помещения, указывают на противоречие закона о банкротстве данным положениям законодательства. В то же время законодателем и высшими судами, в том числе Конституционным судом, к настоящему времени выработан устойчивый подход к разрешению «коллизии» между нормами закона о банкротстве и общими положениями закона об ипотеке. Действительно, ст. 58 закона об ипотеке связывает момент прекращения ипотеки с приобретением залогодержателем заложенного имущества после признания торгов несостоявшимися, а также с отказом залогодержателя от реализации права на такое приобретение после признания несостоявшимися повторных торгов. Между тем, как верно указал Конституционный суд в данном определении, в ситуации банкротства граждан именно положения закона о банкротстве обеспечивают защиту имущественных прав и интересов залоговых кредиторов, регулируют процедуру реализации залогового имущества должника», – Кристина Камшилина, юрист Адвокатский кабинет Kislov.Law.

Таким образом, по словам Кристины Камшилиной, ни положения закона об ипотеке, ни положения ст. 446 ГПК РФ об исполнительском иммунитете не могут лишить залогового кредитора права на реализацию предмета залога (ипотеки) в процедуре банкротства должника даже при условии того, что реализуемое заложенное имущество является единственным пригодным для проживания должника помещением.

«В рассматриваемом случае Конституционный суд продемонстрировал свою приверженность принципу «Lex specialis derogat generali» в вопросах соотношения законодательства в сфере банкротства с общими положениями об ипотеке, еще раз напомнил судам о необходимости соблюдения справедливого баланса прав и законных интересов лиц, участвующих в деле о банкротстве, а также об особенностях правил реализации залогового имущества в рамках закона о банкротстве, отличных от общих правил», – пояснила она.

По словам ведущего юриста юридической фирмы «Гуричев, Малинин и партнеры» Полины Визгиной, обращаясь в Конституционный суд, заявитель сослался на неприменение судами положений закона об ипотеке, согласно которым ипотека прекращается, если залогодатель отказался от оставления предмета за собой.

«Заявитель не принял во внимание, что в случае банкротства действует специальное правило – после отказа от оставления предмета залога за собой имущество реализуется путем публичного предложения. Верховный суд РФ разъясняет, что при такой опции кредитор не теряет свой залоговый статус (Определение СКЭС Верховного суда РФ от 19.04.2018 N 305-ЭС15-10675). Приоритет банкротных норм очевиден: игнорирование судами ст. 138 закона о банкротстве в данном случае сделало бы нерациональным отказ залогодателя от обращения имущества в свою собственность. При этом судебная практика о необходимости применения банкротного закона устойчива и непротиворечива (Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 27.09.2016 N Ф01-3758/2016, Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 16.02.2017 N Ф04-6487/2016, Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 25.06.2020 N Ф06-62615/2020)», – Полина Визгина, юрист Юридическая компания «Гуричев, Малинин и партнеры».

Поскольку залог не прекратился, то, пояснила Полина Визгина, исполнительский иммунитет не распространяется на указанное жилье (Определение СКЭС Верховного суда РФ от 26.06.2023 N 307-ЭС22-27054, см. статью ВС разобрался в уплате мораторных процентов и неустойки при продаже заложенного жилья).

«Если гражданин предоставляет единственное жилье в залог, то он сознательно допускает обращение взыскания на такое имущество, в связи с чем не может пользоваться привилегией исполнительского иммунитета», – указала она.

Юрист VERBA Legal Тимур Мухлисов отметил, что при рассмотрении указанной жалобы Конституционный суд РФ в очередной раз напомнил о приоритете законодательства о банкротстве над нормами частного права как закона специального по отношению к общему.

«Такой приоритет представляется оправданным исходя из цели банкротства – соблюдения баланса интересов кредитора и должника. В данном случае положения о публичном предложении могут рассматриваться как еще одна попытка реализовать имущество должника и удовлетворить требования кредиторов. Любопытно, что проектом федерального закона № 1263425-7 предлагается признать утратившим силу абз. 3 п. 4.1. ст. 138 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», а также совсем недавно был внесен законопроект № 309801-8, в соответствии с которым единственное жилье должника, находящееся в ипотеке, не будет подлежать реализации. Представляется, что после принятия указанных проектов практика рассмотрения подобных споров изменится коренным образом», – Тимур Мухлисов, юрист Юридическая фирма VERBA Legal.

Юрист практики «Сопровождение процедур банкротства и антикризисный консалтинг» юридической компании «Лемчик Крупский и партнеры» Людмила Белобрагина отметила, что коллизии между банкротными и ипотечными нормами существуют уже давно.

«Помимо затронутой в кейсе проблемы, имеется неразрешенный вопрос о прекращении долга после возврата ипотечного жилья банку. Верховный суд неоднократно рассматривал аналогичные кейсы (см. определение ВС РФ № 307-ЭС19-23090 от 20.12.2019; определение ВС РФ № 305-ЭС21-10270(3) от 26.06.2023). Ключевым элементом в спорах с залогом в рамках дела о банкротстве является вопрос о законе, который подлежит применению. Так, в определениях ВС РФ № 307-ЭС19-23090 от 20.12.2019 и № 305-ЭС21-10270(3) от 26.06.2023, где рассматривался вопрос о прекращении процедуры в связи с оставлением залогового имущества за залогодержателем, были применены положения ФЗ «Об ипотеке». В рассматриваемом же кейсе мы видим обратное. Конституционный суд указал на то, что нормы законодательства о банкротстве являются специальными по отношению к нормам ФЗ «Об ипотеке» и законодательства об исполнительном производстве», – Людмила Белобрагина, юрист практики «Сопровождение процедур банкротства» Юридическая компания «Лемчик, Крупский и партнеры».

Особенно интересен данный кейс, по мнению Людмилы Белобрагиной, поведением должника.

«Он фактически планировал и лишить банк статуса залогового кредитора, и списать задолженность, и оставить имущество за собой. На мой взгляд, действия должника – это явно недобросовестное поведение и злоупотребление правом. В связи с чем позиция Конституционного суда видится полностью обоснованной и заслуживающей внимания», – подчеркнула она.

Проанализировав судебную практику по аналогичным спорам (противодействие банкротных и ипотечных норм в деле о банкротстве), Людмила Белобрагина сформулировала следующие тезисы:

• коллизии между банкротными и ипотечными нормами будут существовать до тех пор, пока законодатель не учтет все «тонкости» двух законов и не «раздует» ФЗ «О несостоятельности» до размера Налогового кодекса. То есть с такими коллизиями мы столкнемся неоднократно. Но существует и более вероятный вариант: ВС РФ и КС РФ сформируют позиции, которые разрешат существующие коллизии, и сформируют устойчивую судебную практику;
  
• суды категорично расходятся в вопросах применения закона и приоритетности норм банкротного и ипотечного законодательства по отношению к друг другу.