Quantitative Easing II (или денежная эмиссия, эпизод 2): предыстория

[В данной статье автор дает обзор сложившейся ситуации к моменту объявления о новой эмиссии денег в США в начале ноября 2010 г.]

В период с марта 2009 года федеральная резервная система (центральный банк) США засчет прямой эмиссии денег купила на вторичном рынке облигации агентств Freddie Mac и Fannie Mae на общую сумму 1.5 трлн долларов.  Эта мера преследовала несколько целей – (1) уменьшить процентные ставки на рынке недвижимости, (2) вызвать удешевление общего кредита и (3) стимулировать экономику США в общем, способствуя (4) падению безработицы.  Одновременно с этим ставилась цель предотвратить дефляцию, совершенно неизбежную в связи с продолжающимся сжатием кредитной системы и падением цен из за затоваренности рынка жилой недвижимости.

По окончании программы в марте 2010 года многие поспешили заявить что вышеупомянутые результаты достигнуты.  И действительно - процентные ставки были (искусственно) удержаны на низком уровне; стоимость ипотечных кредитов вновь коснулась исторического минимума; появились признаки оживления кредитной системы в общем.  С помощью ряда программ государственного казначейства также удалось добиться остановки дефляции - падения цен на жилую недвижимость – самого большого (в процентном отношении) актива населения.

В условиях провального спада спроса и уменьшения кредитоспособности всей экономики такой результат впечатляет.  Однако поставленная задача стимулирования экономического роста и уменьшения безработицы выполнена не была: государство смогло остановить спад но не смогло стать двигателем роста.  Самая важная причина того – недоверие деловых кругов к новой «системе координат». 

С помощью крайних мер фискального характера и манипуляций с правилами финансовой отчетности государству удалось спасти финансовую систему страны от краха в конце 2008 – начале 2009 года.  Но вольное обращение с системами оценки активов привело к уменьшению доверия и к банкам, и финансовой отчетности в целом. Это серьезно влияет на экономику, привыкшую доверять больше, чем проверять. 

В связи с вмешательством правительства в экономические процессы произошло явное искажение денежной стоимости активов, как финансовых так и реальных.  Неудивительно, что в сложившихся условиях решения об инвестициях принимаются не только вследствие чистого экономического анализа, но во многом и в зависимости от мнения о длительности и объеме правительственного вмешательства в экономику (программы стимулирования через государственные закупки), а также длительности и объеме программ федерального резерва по накачиванию экономики необеспеченными деньгами. Объяснимо нежелание многих компаний нанимать новых сотрудников и как следствие – высокий уровень безработицы, который остается неизменным несмотря на возобновление экономического роста в целом.

Стратегическая проблема на данный момент осложнятся тем что финансовые и фискальные органы в тупике. Невозможно достичь перелома и положить начало смене ориентиров и фундаментальному росту экономики, не затрагивая интересов крупных игроков в сложившейся системе интересов.  Также невозможно вернуться к старой системе координат, не разрушив хрупкого баланса в экономике достигнутого путем крайних мер в момент кризиса.  Прошедшие выборы в конгресс еще больше сужают возможности правительства для политического маневра.  Осознавая это, в течение последних нескольких месяцев многие влиятельные экономисты и политики покинули правительство; их можно понять – они не хотят нести ответственность за продолжение экономического кризиса, не имея возможности принимать действенные меры. 

В период политической неопределенности который продолжится до официального начала работы новых членов конгресса а также назначения новых экономических советников президента самым оптимальным решением было поддержание статус кво.  В практическом смысле это означает те же меры которые не привели к экономическому росту но позволили всем удержаться на плаву – новые государственные закупки (возможны но маловероятны) и дополнительная эмиссия денег (объявлена 3 ноября).