Дмитрий Янин: Сейчас лучше не брать кредит

Почему брать кредиты противопоказано, в интервью Bankir.Ru рассказал председатель правления Международной Конфедерации обществ потребителей (КонфОП) Дмитрий Янин.

– Дмитрий, на что сейчас жалуются потребители финансовых услуг?

Сейчас есть два вида жалоб, количество которых в совокупности превышает жалобы на некачественные товары. Это кредитование и страхование. Вот эти два сегмента финансового рынка являются наиболее проблемными для потребителя.

В части страхования это касается автострахования – то есть КАСКО и ОСАГО. Здесь страховщики часто занижают выплаты с помощью недобросовестной оценки, в итоге страховой суммы не хватает на ремонт автомобиля.

Иски к банкам связаны с тем, что заемщики оказываются не в состоянии обслуживать кредиты. Технологии взыскания долгов у банков достаточно хорошо отработаны. Они позволяют кредиторам в короткие сроки проводить выгодные им решения в тех регионах, на судебных заседаниях в которых заемщик не имеет возможности присутствовать.

– Здесь имеются в виду те случаи, когда заемщик живет в одном городе, а дело рассматривается в другом – по адресу, указанному в кредитном договоре?

Да. Банки часто используют такую схему, в результате которой человек лишается возможности приехать на рассмотрение дела. Так, многие банки, активно работающие в Москве, могут быть зарегистрированы и, соответственно, инициировать судебные дела, например, в Самарской области.

– Какой банк здесь «лидирует»? Раньше «Русский стандарт», наверное, был.

Есть группа банков, которые используют его методы работы. Это банк «Тинькофф кредитные системы», «Хоум кредит». Есть также средние банки, которые достаточно активно выдавали кредиты тем, кто не может их обслуживать.

– Что вы можете сказать о законности действий банков в случае потери платежеспособности заемщика. Насколько они правомерны?

В условиях бесправия, которое сложилось сейчас в регулировании потребительского кредитования, как таковых механизмов защиты прав потребителей очень мало, и их станет еще меньше после того, как вступит в силу новый закон о потребительском кредите. Я там каких-то проклиентских новаций очень мало нашел.

Действие статьи 16 закона «О защите прав потребителей», которая позволяла раньше бороться с навязанным страхованием и всевозможными комиссиями при обслуживании кредитов, теперь вряд ли будет распространяться в том же объеме на услуги по кредитованию. Банки смогут «оказывать» или с нашей точки зрения «навязывать» эти дополнительные услуги. Фактически, те достижения, которые в 2012 году были в Пленуме Верховного суда по защите прав потребителей будут потеряны.

– По необеспеченным кредитам раньше был «пирамидальный» характер штрафов: когда человек допускал просрочку по каким-то причинам, а потом штрафы начинали быстро расти и в итоге даже превышали сумму долга. Сейчас эта тенденция сохранилась?

Да, сейчас штрафы по-прежнему являются не формой исполнения обязательств, а одним из способов заработка банка. Я не знаю, изменится ли что-то после вступления в силу закона о потребительском кредите. Там предпринимается попытка ограничить размер штрафа. Однако пока, даже в ипотечном кредитовании, штраф за неисполнение обязательств может достигать почти 273% годовых! В Сбербанке – это 0,5% в день, то есть почти 180% годовых.

Уровень штрафных санкций совершенно не соответствует издержкам банка, которые он несет за направление уведомительного письма должнику. Хотя в мировой практике считается, что штраф должен лишь компенсировать дополнительные расходы банка, связанные с напоминанием заемщику о том, что у него вовремя не оплачен долг. Этот платеж не может исчисляться как процент от суммы кредита и не может в российской практике быть выше 100-200 рублей.

– И куда жаловаться заемщику?

Можно обращаться в суд, заявляя о несоответствии уровня штрафных санкций положениям Гражданского кодекса, который устанавливает принцип соразмерности наказания. Здесь исход дела будет зависеть от решения судьи. При этом следует учитывать, что ни один федеральный орган не может дать точную оценку соразмерности штрафов, их справедливости. Если это разбирательство поставлено банком на поток, а судья рассматривает в день огромное количество дел, то у заемщика может просто не быть шансов озвучить свои аргументы.

В новом законе предпринята попытка отрегулировать вопрос штрафов. Посмотрим, как сообщество финансистов на это отреагирует после 1 июня. Однако нужно помнить, что сверхвысокие ставки штрафов будут действовать для тех, кто уже стал заемщиком до вступления закона о потребительском кредите в силу.

– Что именно прописано в законе?

– Установлена верхняя планка размера штрафов, пени при ненадлежащем исполнении обязательств по кредитному договору, который не может превышать 20% годовых, которые будут плюсоваться к ставке по кредиту или 0,1% в день, в случае если проценты по долгу не начисляются. Конструкция достаточно сложная и явно не в полной мере учитывает интересы заемщика.

– Будет ли закон о потребительском кредите регулировать комиссии, которые взимаются банками при выдаче кредита, и законны ли они сейчас?

В нынешней ситуации комиссии незаконны. С момента вступления в силу закона о потребительском кредите они будут законны. Но при этом потребуется письменное согласие заемщика на взимание этих комиссий.

– По искам, которые подавались по вопросу возврата оплаченных комиссий, принимались решения в пользу заемщика?

Да, были дела, в которых оспаривались комиссии, и люди выигрывали их на основании постановления Пленума Верховного Суда 2012 года.

– Погашать долг можно аннуитетными и дифференцированными платежами, но последние сейчас встречаются крайне редко. Заемщик имеет право при заключении кредитного договора сам выбирать схему погашения кредита?

Я считаю, у человека должно быть право выбора формы погашения долга. Но сейчас, к сожалению, не все банки предоставляют такую возможность. Настаивать на выборе схемы погашения кредита заемщик не может.

На мой взгляд, человек обязательно должен быть информирован о плюсах и минусах каждой формы расчета с кредитором. Риски аннуитетного метода практически никто не раскрывает. А они есть и довольно серьезные: так, при расторжении договора потребитель может обнаружить, что выплачивая кредит, он практически не погасил основную часть долга, а просто платил проценты и страховую премию, и в итоге после продажи залога ему ничего не достается.

– При выдаче ипотечного кредита банки настаивают на комплексном страховании заемщика, в противном случае ставка очень повышается. Насколько это законно опять же?

Действительно, если вы отказываетесь от видов страхования, которые не являются обязательными (а обязательным у нас является только страхование залога), то ставка может увеличиться на треть по отношению к базовой ставке. Здесь формально банки выполнили рекомендации ФАС о том, что у человека должно быть право выбора. Однако, проанализировав статистику выплат страховых компаний по страхованию жизни и здоровья, можно говорить о том, что этот момент носит дискриминационный характер.

Дело в том, что страховых случаев очень мало, а правила страхования настолько недружелюбны к клиенту, что получить по ним выплату практически невозможно. Нашу правоту подтверждает открытая статистика выплат компании «Ренессанс Страхование», согласно которой на выплаты пошел только 1% сборов, то есть 99% были поделены между страховой компанией и банками, которые продавали эту страховку при потребкредитовании (для многих банков комиссии, которые они получают от страховых компаний за продажу их полисов, генерируют достаточно большую часть прибыли). Нормальной же считается практика, когда на выплаты застрахованным идет примерно 70% от собранных средств. Если этого не происходит, то значит, либо завышены тарифы, либо условия страхования таковы, что вероятность наступления страхового случая минимальна.

– Насколько сложно получить выплату в страховой компании заемщику?

Очень сложно. Здесь всё регламентируется правилами страхования. Обычно при комплексной продаже человек не информирован об их нюансах.

Большинство факторов, которые влияют на российскую смертность, исключены из перечня страховых случаев и не покрываются страховкой. На долю страховки приходится незначительные случаи – например, когда человек неожиданно умирает (в общей смертности число таких событий составляет всего 2-3%). Хронические заболевания не страхуются. Диагностика онкологического заболевания фактически лишает заемщика права получить страховку.

Можно сказать о том, что страховка при ипотеке и потребкредите – это просто процент, который заемщик дополнительно платит. Он платит не за услугу, его просто заставляют купить страховой полис, потому что в противном случае проценты по кредиту могут быть существенно увеличены.

– Когда заемщик только думает о том, чтобы взять кредит в банке, то, что на что он должен обратить внимание в договоре, чтобы принять верное решение?

Единственная форма договора, которая сейчас приемлема – это ипотечный договор. Здесь нет какой-то агрессивной практики по навязыванию продукта. Все другие формы кредитования в нынешних условиях крайне рискованны.

Многие продукты – например, беззалоговые кредиты, когда банк предварительно не проверят способность заемщика платить, являются примером безответственного кредитования. И здесь заемщик должен хорошо подумать – насколько он готов связать свою дальнейшую жизнь с оплатой долгов.

Я уже не говорю о кредитовании микрофинансовых организаций, которые в своей практике ушли гораздо дальше, чем это описано у Достоевского в «Преступлении и наказании». Там старуха-процентщица брала 10 копеек с рубля в месяц, то есть примерно 120% годовых. Это не 2% в день, как это делают МФО. Старуха-процентщица брала в шесть раз меньше, чем берут наши микрофинансовые организации. И если в19 веке это считалось аморальным, то сейчас в России это называется микрофинансовой деятельностью.

Сейчас лучше не брать кредит. Нужно ждать вступления в силу закона о потребительском кредите. Тогда в договоре будет раскрываться информация о полной стоимости кредита в формате, предлагаемом ЦБ. Хотя очевидно, что лобби микрофинансовых организаций сделает все для того, чтобы раскрывать информацию в другом формате, чтобы уровень ставок рассчитывался как среднее именно по их сектору, поскольку проценты банковского сектора могли бы серьезно поумерить аппетиты ростовщиков. К сожалению, эти токсичные продукты, негативно влияющие на семейный бюджет, останутся на рынке.

– Банки нередко отказывают клиентам в кредитовании. При этом не сообщают причины отказа. Это правомерно?

Да, это их право. Единственное, что можно оспорить – отказ по причине какой-то дискриминации. Но доказать это будет очень сложно.

– Насколько является законной деятельность коллекторов, учитывая то, что закона о коллекторской деятельности до сих пор нет?

Начиная с 2011 года, защитники прав потребителей выступали против этого вида бизнеса, который позволяет банкам, заботящимся о своем бренде, передавать долги неизвестным коллекторским агентствам, при отсутствии каких-либо требовании к этому бизнесу на уровне федерального закона. К сожалению, попытки внести в закон о потребительском кредите ограничения на деятельность коллекторских агентств успехом не увенчались.

Единственное ограничение, которое сейчас есть, это то, что нельзя беспокоить заемщиков ночью. Все иные обращения коллекторов являются законными. Нет никакого регулирования коллекторской деятельности, нет лицензирования, банки могут передавать работу с заемщиками структурам, которые никак не рискуют своей торговой маркой.

- Как вы считаете, массовый отзыв лицензий у банков – это благо для финансового рынка?

Я думаю, это чистка запоздалая, к тому же она наложилась на очень агрессивную внешнюю политику и на не очень удачные экономические реформы, связанные с тем, что наш бюджет стал еще более зависимым от нефтяных и газовых цен. То есть эта чистка нужна, но сейчас время очень плохое для нее. Сейчас у людей паника. Она связана с падением рубля, с переживаниями о том, что будет с депозитами. Негативные эффекты успешно смягчает адаптированная в России зарубежная модель страхования вкладов, которая на 90% решает проблемы всех клиентов. Это очень сильно помогает властям удержать ситуацию в некой стабильности.

По крупным вкладчикам, которые не разбили свои деньги между несколькими банками, эти действия уже сильно ударили. Я думаю, в дальнейшем число банкротств будет большим из-за удорожания кредитов, которое сейчас наблюдается для российских банков.

Надеюсь, что крупнейшие банки прошли тест на стресс-устойчивость и выполнят свои обязательства перед клиентами. Что касается средних и мелких банков, то я не уверен, что они выживут, поэтому всем, кто еще открывает депозит на сумму свыше 700 тыс. рублей, я бы рекомендовал этого не делать. Также важно диверсифицировать свои сбережения , поделить их между несколькими банками для того, чтобы при необходимости получить компенсацию через систему АСВ. Валютные риски можно снизить, переведя часть сбережений в доллары и евро.

Из-за ситуации с курсовой нестабильностью, резко выросло число жалоб людей на недорешенную проблему с регулированием обменных пунктов, которые находятся вне офисов банков. Эти операционные кассы с яркими билбордами в центре крупных городов работают точно так же, как наперсточники: то есть занимаются повальным обманом.

Здесь существует несколько способов обмана потребителя. Например, установка курса, который на самом деле действует только для астрономических сумм, комиссии, которые взимаются при обмене и могут составлять до 10% от обмениваемой суммы. К сожалению, полукриминальное лобби, которое контролирует эти кассы, победило, и Центробанк допускает деятельность подобных структур. Они не проверяемы и незаконны, у человека почти нет никаких возможностей отстоять свои права в случае фактически ограбления в обменном пункте.

Менять деньги сейчас нужно только в офисах банков, в противном случае вы рискуете потерять существенную часть средств.

– Резюмируя разговор о законе о потребительском кредите, над которым так долго работали, хочу спросить: в итоге он носит все же пробанковский характер?

По штрафам – проклиентский. По раскрытию полной стоимости кредита – тоже.

В части подсудности дел здесь ничего не поменялось. Банк имеет право подавать иски в тот суд, который им «духовно ближе», и в этом случае потребитель, скорее всего, проиграет дело.

Мы надеемся, что Банк России будет активнее регулировать процентные ставки, публикуя значения среднерыночной стоимости кредита, и в результате отрегулируют этот вопрос достаточно хорошо.

– Но чего-то глобального от этого закона заемщик не получает, как я понимаю?

Трудно было ожидать от этого закона улучшение жизни заемщика, потому что базовые вещи, которые могли бы спасти ситуацию, в России не приняты. Я имею в виду заблокированную версию принятого в первом чтении закона о банкротстве физически лиц. Именно по этому закону можно судить о направленности государственной политики – пробанковская она или проклиентская. Пока очевидно, что пробанковская. Правительственный закон, внесенный по поручению Президента, не принимается. Хотя этот закон мог бы исправить ситуацию, наделив заемщика такой «красной кнопкой», когда в любой момент человек с долгом в 50 тысяч рублей и потерявший доходы мог бы сказать, что ему угрожают коллекторы, банк обманул его с комиссиями, страховая компания – с выплатами, поэтому он объявляет себя банкротом. Вот этой «красной кнопки» сейчас нет.

До появления социального института банкротства физического лица любое заимствование в России нормальному человеку, обывателю – противопоказано. Потому что нельзя предсказать, что будет с вами и вашими близкими, с вашей работой, а вы, по сути, ничем не защищены и будете возвращать кредит в любом случае.